Между двух миров (оконч.)

ЗАОЧНЫЙ ПРИГОВОР

17 декабря1941 г. МИД Германии созвал иностранных корреспондентов, находившихся в Берлине, на экстренную пресс-конференцию. На ней было объявлено о переходе на сторону немцев Леона Козловского. Вторая пресс-конференция состоялась 14 января 1942 г., и на ней уже сам бывший премьер отвечал на вопросы журналистов. Прибывшие корреспонденты ожидали сенсации, ибо ходили слухи, что Леон Козловский возглавит марионеточное польское правительство. Но он рассказывал только о своем пребывании в советских тюрьмах и обстоятельствах побега. Нацисты не были заинтересованы в восстановлении в какой-либо форме польской государственности. Однако шведский корреспондент в Берлине Йохан Аксельсон передал в мировые СМИ известие о том, что Козловский якобы станет польским Квислингом, как достоверный факт. Информация об этом дошла и до поляков, оставшихся в СССР, которые незамедлительно провели заочный суд над Козловским в том же самом Бузулуке, откуда он начал свой побег, и приговорили его к смертной казни и конфискации всей собственности. Генерал Андерс отклонил апелляцию защиты Козловского, утверждавшей, что он не состоял на воинской службе и потому не может рассматриваться как дезертир (все формальности соблюдались, несмотря на отсутствие обвиняемого), и утвердил смертный приговор.

«МУШКЕТЕРЫ»

Нацисты не позволили Леону Козловскому переехать в Польшу и удерживали его в Берлине, предоставив работу в этнографическом музее. Там на связь с ним вышли представители подпольной организации польского сопротивления «Мушкетеры» – одной из самых загадочных и малоизвестных подпольных групп. «Мушкетеры» были созданы военным инженером Стефаном Витковским вскоре после разгрома Польши. Под его руководством они занимались разведывательной деятельностью, передавая полученную информацию англичанам. При этом «Мушкетеры» не входили в состав Армии Крайовой (АК) и не подчинялись эмигрантскому правительству в Лондоне. Витковский, переодеваясь в высокопоставленного эсэсовца, проникал даже на секретные объекты немцев. С какого-то времени он установил контакты с абвером – в целях проведения работы на восточных территориях, которые, по мнению поляков, были незаконно оккупированны Советами. Витковский полагал, что для недопущения возврата этих земель СССР допустимо сотрудничать с немцами. Одновременно Витковский обеспечил убежище в Варшаве бывшему польскому диктатору, преемнику Пилсудского – Эдварду Рыдз-Смиглы, который сбежал из лагеря для интернированных лиц в Румынии и через Будапешт вернулся в Польшу, но вскоре скончался от разрыва сердца. «Самодеятельность» главы «Мушкетеров» насторожила руководство АК, поскольку Армия Крайова была категорически против возвращения людей из прошлого, таких как Рыдз-Смиглы и Козловский.

Однако Витковский, вдохновленный удачным побегом Козловского, решил предпринять не менее дерзкую акцию, только в обратном направлении – отправить своих посыльных в армию генерала Андерса через советско-германский фронт. Курьер должен был передать генералу предложение Витковского – отказаться от сотрудничества с Советами и перейти со всей армией на сторону немцев с целью дальнейшей борьбы против СССР. Для этой миссии был избран поручик Чеслав Шадковский, который с тремя товарищами был переброшен через линию фронта с помощью абвера. Оказавшись в расположении советских частей, они объявили себя членами польского сопротивления, посланными к генералу Андерсу. Шадковский добрался до штаба польской армии, но Андерс не стал даже слушать его и потребовал расстрелять лазутчика как явного агента немцев. Так что миссия успехом не увенчалась, ибо само предложение Витковского было абсурдным и авантюрным. Летом 1942 г. сам руководитель «Мушкетеров» был ликвидирован боевиками Армии Крайовой по приказу руководства за сомнительные связи с нацистскими спецслужбами и неподчинение эмигрантскому правительству и его резидентуре в Польше.

КАТЫНСКИЙ «СВИДЕТЕЛЬ»

Усталый и больной Козловский хотел было отойти от всех политических дел и сосредоточиться на научных занятиях, но это ему не удалось. После обнаружения в апреле 1943 г. останков поляков, расстрелянных под Катынью, он был избран нацистами как один из тех, кто должен был засвидетельствовать, что преступление совершено Советами. В один из майских дней у дверей его берлинской квартиры появились агенты гестапо, которые дали ему пять минут на сборы и отправили самолетом в Смоленск, где в числе других отобранных ведомством Геббельса лиц он должен был присутствовать при эксгумации трупов. Хотя Козловский и старался избегать публичной огласки, ему все-таки пришлось заявить в частном письме, что расстрелы польских офицеров проводили сотрудники НКВД. В итоге Геббельс решил не использовать широко его показания, поскольку в глазах и самих поляков, и зарубежной общественности бывший премьер был скомпрометированной фигурой из-за тесного сотрудничества с немцами.

Через год, 11 мая 1944 г., Козловский попал под бомбежку союзников, которые к тому времени начали совершать регулярные налеты на Берлин. Когда рядом с его домом взорвалась бомба, сердце его не выдержало, и у него случился приступ, ставший роковым.

Леон Козловский оказался забытой фигурой польской истории. История его фантастического побега была заслонена его последующим коллаборационизмом и осуждением военным трибуналом за измену.

Спустя 60 лет его племянник, Мацей Козловский, видный польский диссидент, а после падения коммунистического режима – дипломат, посол Польши в Израиле, попытался реабилитировать своего дядю, для чего работал в архивах ФСБ в России, но особенных успехов не добился, так как имевшиеся документы относились только к пребыванию Козловского в советских тюрьмах, а после 1941 г. он советскую разведку уже не интересовал. Парадоксальным образом сам племянник вскоре оказался героем скандала, так как выяснилось, что он активно сотрудничал в 1960-х гг. с польскими спецслужбами под псевдонимом Витольд, и был осужден на поражение в правах за нарушение правил люстрации.

Источник: Международная газета "Совершенно секретно", No.35/364

http://www.sovsekretno.ru/articles/id/5064/