Спросим у Бердяева

Великому философу Николаю Александровичу Бердяеву 150 лет. Есть повод встретиться и поговорить. Не о прошлом, а о наших сегодняшних заботах.

— Николай Александрович, вас в современной России по- настоящему узнали и прочли только в 1990-м году, когда вышла ваша книга «Истоки и смысл русского коммунизма», написанная в 1937-м. Тираж по тем временам был средний — всего-то сто тысяч экземпляров, но по нынешним — просто гигантский. Ваши оценки и выводы выявили и положительные, и отрицательные стороны этого этапа российского пути. Но уж такое было время, что преобладал критический подход к истории советского периода и не были замечены предупреждения, которые в ваших книгах звучат очень часто и справедливо — о зле буржуазности. И страна торопливо вляпалась, и за тридцать лет мы пока не вылезли из этой грязи.

—  Бердяев: Маркс был замечательным социологом, но очень слабым антропологом. Марксизм ставит проблему общества, но не ставит проблему человека, для него человек есть функция общества, техническая функция экономики... Новый человек будет лишь в том случае, если человек имеет измерение глубины, если он есть духовное существо, иначе вообще человека нет, а есть лишь общественная функция. Если человек целиком выброшен в процесс времени, если в нем нет ничего от вечности и для вечности, то образ человека, образ личности не может быть удержан. Коммунизм в своей материалистическо-атеистической форме целиком подчиняет человека потоку времени , каждый человек лишь преходящий момент дробимого времени, и каждый момент является средством для последующего момента.

Все революционные движения мира, антибуржуазные по своим истокам, опрокинув староецарство буржуазности, создавали ноцарство буржуазности. Французская революция создала новый jбуржуазный капиталистический "1 мир, и  новое царство буржуазности будет создано революцией социальной и коммунистической.

Буржуазность стоит под символом денег, которые властвуют над жизнью, и под символом положения в обществе. Буржуазность не видит тайны личности, в этом ее ее существенный признак. Социализм хочет победить и отвергнуть власть денег, поставить жизнь не под символ денег, а под символ труда. В этом его правда. Но деньги есть символ князя мира сего и в буржуазности социалистической этот символ, вероятно, проявится в новой форме...

— Так случилось, что он очень даже проявился и привел к великому разброду, метаниям, в конце концов, к распаду великой страны. Причем многие государства, возникшие по ее окраинам, для самоутверждения, в поисках внутреннего стержня для сплочения своих народов, выбрали самый простой путь — национализм, который где-то мягче, а где-то, как на Украине, приобрел крайние формы, самые жестокие и бесчеловечные.

— Бердяев: Человек не в силах удержать себя, защитить свою ценность, найти внутреннюю точку опоры, и он хватается, как за якорь спасения, за коллективы, коллективы коммунистические или национально-расовые, за государство как земной абсолют, за организацию и технизацию жизни. Человек потерял свою целостность, разорвался в клочья.

Национальность есть одна из ступеней индивидуализации бытия и имеет бесспорную и положительную ценность. Культура всегда имеет национальный характер и национальные корни. Интернациональная культура не возможна. Это была бы культура коммивояжеров. Только техника носит интернациональный характер, и власть техники есть сила интернационализирующим. Национальность есть культурно исторический факт.

Национализм же есть отношение к факту, есть прекращение натурального факта в идола. Национализм идолопоклоннически превращает национальное ть в верховную и абсолютную ценность, которой подчиняется вся жизнь. Народ заменяет Бога. И национализм не может не столкнуться с христианством, с христианским универсализмом, с христианским откровением о том, что нет эллина и иудея и что всякий человек имеет абсолютную ценность. И национализм связан не только с любовью к своему, но и ненавистью к чужому, к другим народам, и ненависть обыкновенно бывает более сильным двигателем, чем любовь.

— Что поможет людям шире открыть глаза и души? Некоторые мыслители уповают на особую роль культуры…

— Бердяев: Культура развивалась благодаря досугу, благодаря возможности проявить творческую избыточность, она предполагала неравенство. Культура никогда не существовала для всей массы человечества и никогда не была удовлетворением ее запросов и совсем не означала соответствия уровню народных масс и исполнения их заказов. Народность была выражением духа народа, гений мог его лучше выразить, чем масса. Но сейчас от культуры все более и более требуют, чтобы она стала народной в смысле  соответствия запросам и требованиям народных масс. Это перерождает характер культуры и превращает ее ее в феномен другого порядка, которому нужно дать другое имя. Иногда этому феномену дают имя цивилизации, но терминология эта, конечно, условна. Господство масс и безличных количеств, принимаю­щее то форму буржуазных демократий с диктатурой денег, всегда скрытой и замаскированной, то форму авторитарных государств с открытой диктатурой вождей, ставит в очень тяжелое положение творческий культурный слой, культурную элиту.

Люди хотят устроить землю без неба, человечество без Бога, жизнь без смысла ее, временность без вечности и не любят тех, кто напоминает им об окончательном предназначении человечества, о свободе абсолютной, о смысле и вечности. Люди этого духа мешают строителям здания человеческого благополучия и успокоения. Свободные, истинные слова не нужны, нужны слова полезные, помогающие устроить дела земные. Этот кризис качественной культуры и эта печальная судьба интеллектуального слоя, по-видимому, безысходны вне духовной революции в мире, вне религиозного возрождения. Чисто культурное возрождение уже невозможно по возрасту мира, возможно лишь религиозное возрождение, которое только и в силах решить вопрос о соотношении между аристократическим и демократическим, личным и общественным началом в культуре.

— После развала СССР, во время всеобщей неуверенности в будущем, набрали силу магия, колдовство, предсказания. Оракулам всякого рода предоставляется трибуна во всех средствах массовой информации. У вас есть свой взгляд на магию и мистику...

— Бердяев: Прежде всего, надлежит установить коренное различие между мистикой и магией. Эти совершенно различные сферы легко смешиваются. Мистика имеет природу духовную, магия же — природу натуралистическую. Мистика есть общение с Богом, магия же есть общение с духами природы, с элементарными силами природы. Мистика есть сфера свободы, магия же есть сфера необходимости. Мистика отрешена и созерцательна, магия же активна и завоевательна. Магия учит о скрытых силах природы человека и мира, но никогда не углубляется до божественной основы мира. Мистический опыт и есть духовное освобождение от магии природною мира. Если слово «мистика» происходит от слова «тайна», то мистика должна быть признана основой религии и источником творческого движения в религии. От непосредственного и живого соприкосновения с последней тайной рождается религиозный опыт. Омертвение религиозной жизни преодолевается. и возрождение религиозной жизни достигается возвратом к последней тайне бытия, то есть к мистике. В мистике религиозная жизнь еще огненная, не остывшая и не окостеневшая. В< е великие зачинатели и творцы религиозной жизни имели первичный мистический опыт, мистические встречи лицом к лицу с Богом и божественным. В огневом мистическом опыте апостола Павла раскрылось существо христианства. Мистика есть питательная почва рели1ии, и религия истощается, когда совершается отрыв от этой почвы... Мистика основана на допущении природного родства, близости, общности между человеческим духом и Божьим духом, между творением и Творцом.

— Мы живем в мире информационного взрыва, постоянно растущих скоростей. И многие ,старясь спрятаться от бешеного колеса жизни, уходят от нее, и не только в монастыри, но просто в безлюдье, в тишину, в одиночество, в аскетизм всякого рода...

— Бердяев: В творческом акте человека, который есть реализация личности, должно произойти жертвенное расплывание самости, отделяющей человека от других людей, от мира и от Бога. Человек есть существо, собой недовольное, неудовлетворенное и себя преодолевающее в наиболее значительных актах своей жизни. Личность выковывается в этом творческом самоопределении. Она всегда предполагает призвание, единственное и неповторимое призвание каждого. Она следует внутреннему голосу, при­зывающему ее осуществить свою жизненную задачу. Творчество же всегда индивидуально. Реализация личности предполагает аскезу. Но аскезу нельзя понимать как цель, как вражду к миру и жизни. Аскеза есть лишь средство, концентрация внутренней силы. Но аскеза легко вырождается, превращается в самоцель, ожесточает сердце человека, делает его неблагожелательным к жизни. Тогда она враждебна человеку и личности. Аскеза буквально означает упражнение, которое практикуемо в разных областях и для разных целей. Аскеза нужна не для того, чтобы отрицать творчество человека, а для тото, чтобы осуществлять это творчество.

Современные люди, выброшены в принудительное общение, они рабы общества и они до ужаса, до жуткости одиноки в обществе. Современный человек нуждается в аскезе, в сосредоточенности, в отрешенности, в ограничении роста потребностей, обрекающих человека на бурную бесконечность алкания. Но эта новая аскеза, как и новая духовность, должны подготовляться. Достижение божественной простоты означает не умерщвление и истребление сложности мира, а ее просветление и преображение, введение в высшее единство. Сообразно с этим изменится и тип святости, выработается новый тип святости, принявший на себя тяжесть мировой сложности.

— Читая ваши книги, не раз говорил себе: 100 лет назад написано, но ведь это о нас, сегодняшних. Записным пессимистом я никогда не был, хотелось верить в поумнение человечества (так, с верой, легче жить) но процесс этот, кажется, не просто остановился, он идет в обратную сторону.

— Бердяев: Мир находится не только в ужасном и нестерпимом экономическом и политическом положении, он находится, прежде всего, в нестерпимом духовном положении. Подвергается величайшей опасности само существование духовной жизни, самая возможность ее существования. Не заметили, что человек стал безумен. От жадности к жизни, от любви к этому миру он потерял равновесие и опрокинут. Миром вновь овладел полидемонизм, от которого освободило человечество христианство. Дехристианизация привела к дегуманизации, дегуманизация привела к безумию, ибо внесла повреждение в самый образ человека. Человек открылся для всякого рода одержимости, для всякого рода демонии, им овладели демониакальные космические и социальные силы. И человек увидал свою свободу в том, чтобы окончательно подчиниться этим демониакальным космическим и социальным силам, слиться с ними.

Социальная организация сама по себе бессильна противостоять хаотическому распаду мира и человека. Мир может превратиться в организованный и технизированный хаос. И человек будет разлагаться в два противоположных направления: в сторону животности и в сторону машинности.

В мире должна раскрыться новая христианская духовность. От этой духовности будет зависеть судьба мира и человека. Эта духовность не может быть отвлеченной, не может быть уходом от мира и человека. Она будет означать работу духа в мире и в человеке, над миром и над человеком. Новая духовность не может допустить рабства человека у космических сил и рабство у сил социальных и технических. Она призовет человека к царственному положению и к творческому делу в мире.

Человек новой духовности не проклинает мир, не осуждает и не анафемствует одержимых и идо- лопоклонствующих, он разделяет страдание мира, несет в себе трагедию человека, он стремится внести духовно освобождающее начало во всю человеческую жизнь.

Новая духовность есть не только путь от мира и человека к Богу, но и путь от Бога к миру и человеку, не только восхождение, но и нисхождение, т. е. вмещение в полноте истины о Богочеловечестве, о богочеловеческой жизни. В старой духовности любовь к Богу часто была нелюбовью к человеку, отворачиванием от человека, проклятием миру. Избавление может принести лишь новая духовность, в которой любовь к Богу будет и любовью к людям, в которой свобода от власти мира будет также и любовью ко всему Божьему творению, в которой духовная жизнь человека будет не только искуплением, но и творческим делом в мире.

Христианство есть прежде всего религия любви и свободы. Но именно потому, что христианство есть религия свободы, будущее не детерминировано, не фатально ни в сторону зла, ни в сторону добра. Поэтому предстоит трагическая борьба. Новая духовность должна вновь гуманизировать человека, общество, культуру, мир. Но для христианства этот процесс гуманизации есть не исключительно человеческий, а богочеловеческий процесс. Лишь в богочеловечестве, лишь во Христе и в теле Христовом может быть спасен человек. Иначе он будет растерзан демо- ниакальными силами, он разложится окончательно от демонов ненависти и злобы, от одержимости и безумия.

Проблеме человека как отвлеченное духовное существо, не в одной своей внутренней личной жизни, а как целостное существо, как существо и социальное, и космическое.

Для христианства в мире наступает новый день. Христианству может социально соответствовать лишь персоналистический социализм, соединяющий личность и общинный принцип. Пробил час, когда после страшной борьбы, после небывалой дехристианизации мира и изживания всех последствий этого процесса христианство предстанет в чистом виде.

Но настоящее духовное возрождение в мире начнется, вероятно, лишь после того, как будут решены элементарные насущные вопросы человеческого существования для всех людей и народов, после того, как будут побеждены горькая нужда и экономическое рабство человека. Тогда лишь может обнаружиться новая и более сильная манифестация Духа Святого в мире.

— У нас сейчас много говорят о необходимости новой государственной идеологии., которая бы заполнила вакуум, образовавшийся после ухода старой, коммунистической. Читая ваши книги, я все искал эту путеводную стрелку, но понял, что не найду, что и это мое желание тоже оттуда, из прежней жизни, потому что так проще: выстроиться в шеренгу и командой шагать по указанному маршруту. Это надежно, беззаботно,но потом почему-то строй, поначалу такой красивый и ровный, распадается и оказывается, что путь-то у каждого свой и надо его выбирать, и хорошо, если человек не забыл слово СО-ВЕСТЬ. Если он правильно поймет значение этого слова, свою ВЕСТЬ он получит и такой путь станет самым надежным и верным.

— Бердяев: Миру должно быть поведано слово истины, объективная правда должна раскрыться, чего бы это ни стоило, и тогда человечество не погибнет, а спасется для вечности, какие бы временные страдания оно ни претерпело. Люди — не бессмысленное стадо, не слабосильные презренные животные, которые не могли бы вынести тяжести раскрытия тайны, люди — дети Божьи, им уготовано божественное назначение, они в силах вынести тяжесть свободы и могут вместить мировой смысл. Личность человека имеет абсолютное значение, в ней вмещаются абсолютные ценности, и путем религиозной свободы она осуществит свое абсолютное призвание.

— Спасибо за разговор, в который я включил фрагменты из ваших книг «Новое революционное сознание и общественность (1907), «Судьба человека в современном мире» (1934), «Самопознание» (1936) «Дух и реальность» (1937), «Истоки и смысл русского коммунизма» (1937).

Беседовал Сергей АНДРЕЕВ

Источник: «24 часа» №11, 2024